Постепенно к их небольшому самопроизвольно образовавшемуся марафону с достойным уважения кодовым названием "Догони хмыря - спаси книгу!" присоединялось все больше и больше новых людей, по воле случая все они оказались пятикурсниками. Ну да, что же еще делать выпускникам в период подготовки к экзаменам, как не бегать за нежитью! Некоторых присоединившихся к бегу с препятствиями было приятно видеть в "одной связке", присутствия других Береклетов предпочел бы избежать. К примеру, за ними увязался Богданов, до этого вполне мирно сидящий на полу и, как успел приметить пробегающий мимо Ману, намеревавшийся посетить царство Морфея прямо в коридоре, нисколько не заботясь о том, что о нем, таком простом, подумают многочисленные "прохожие", коими привычно полны все школьные коридоры. Особенно в период большой перемены.
Век бы этого бегуна-недоучку не видеть! Вот какого ему вздумалось пробежаться?! Сидел бы себе на месте и сопел в две дырочки. Нет ведь, мы же любопытные...
Таково было отношение Мануила к Владу, благоразумно занявшему вторую позицию в их забеге. Но вот незадача - Богданов его мнения как-то не спрашивал. Впрочем, на его счастье, Богданов вообще ничего не спрашивал, что позволяло смириться с его присутствием. Этот парень вообще был вернее любого друга, вернее даже собственной тени, которая, как известно, покидает человека, когда темно. Влад же был рядом постоянно, словно они братья, лишь по ошибке начавшие люто ненавидеть друг друга. Судьба-насмешница будто нарочно переплетала их жизненные пути уже который год.
Но долго думать о Владе было не в правилах Ману - это раз. Да и в общем-то не было времени на раздумья - вся честная компания уже спустилась в подвалы, и теперь приходилось напрягать все свое внимание, дабы не выпустить из вида этого воришку, который чувствовал себя как рыба в воде, вихляя в мрачных коридорах, пахнувших сыростью. И весь груз ответственности ложился именно на него - бежал он с самого начала первым, и обгонять его судя по всему никто не собирался. Береклетов всегда знал, что однокурсники у него - просто образец житейской мудрости. Живут по принципу: "Пусти вперед того, кого не жалко!". Впрочем, Мануил и не пустил бы вперед девушек - он же джентльмен, как-никак. И Богданова не пустил бы - соперника, только через его труп. Так что, жаловаться ему был грех - за что боролся, на то и напоролся.
И все же, несмотря на то, что парнишку ни съело никакое чудовище, которое вполне могло притаиться в одном из этих многочисленных темных коридоров подвала, сегодня удача была явно не на его стороне. За очередным крутым поворотом хмырь умудрился скрыться из вида, причем юркнул он явно в один из потайных "хмыриных проходов", потому как до следующего поворота было довольно далеко, а разрыв между Темным и нежитью был незначительным.
- Стоп, ребятушки, - Ману остановился и призывал остальных сделать тоже самое, - Наш марафон плавно превращается в бег с препятствиями. Задача первая - найти ход, в который юркнул этот поганец, - Береклетов просто невыносимый командир, везде свои "пять копеек" вставит. Но в отличии от пустоголовых начальников, которые кроме бесполезных разговоров ничего не делают, Темный сразу же принялся ощупывать стену, в поисках этого самого лаза, в наличии которого не сомневался. Как он заметил боковым зрением этим же занялись и остальные. Правильно, дело на середине не бросают. И плевать, что все шестеро опаздывают, а точнее уже опоздали на занятия, правда ведь? Конечно же да. Это же студенты, им хоть каким делом заняться, только бы от надоедливых уроков отмазаться. Так что работа шла с азартом.
Первой удача улыбнулась Сонечке - охотнице за свежими сплетницами. Вот уж точно - кто ищет, тот всегда найдем. Самовар наверняка бежала за сенсацией и уже нашла свеженькие новости. Правда Береклетову не слишком улыбалась перспектива оказаться на страницах газетенки, где будет рассказано о их путешествии на корточках в пыльном коридорчике, "унесшего жизнь" его любимой надо сказать рубашки, которая пришла в негодность из-за паутины, пыли и хмыриной слизи. Передвигаться на коленях в полнейшей темноте было еще то "приятное" ощущение. Береклетов с упорством барана ежеминутно бился головой о бетонный "потолок", да так, что под конец стало ясно, что шишка ему обеспечена. Да уж, сколько он пролазил в Тибидохсе, сколько ходов-выходов обнаружил, а замок все еще хранил кучу секретов. Вот так, век живи - век учись.
Наконец, этот крайне неудобный путь привел их в комнату, размеры которой едва позволяли поместиться там вшестером, но где русский не проходил. Дважды не слабо треснув как раз вылезавшего из лаза Богданова локтем по голове, причем только один раз из двух был действительно случайным, Мануил все же распрямился в полный рост, оглядывая комнату, в то время как Соня уже достала злополучную книгу из трещины в стене, видимо являвшейся тайником их общего знакомого хмыря. Но на этом их приключения не закончились, из той же трещины появился и еще какой-то предмет, правда что он из себя представляет в полутьме сложно было распознать, поэтому Мануил сделал вполне логичное - произнес осветительное заклинание. Теперь в руках девчонок можно было рассмотреть ленту, широкую такую, такой обычно перевязывают одеяло, когда выписывают детей из роддома. Именно эту мысль выразила Регина, правда она же выразила и то, что это бессмысленно. Какие новорожденные в школе магии?!
- Нуууу, может это воришка когда-то обокрал нашу Ягге, когда Ягунчик был еще совсем маленьким? - прокомментировал и пожал плечами Мануил, хотя что-то ненавязчиво подсказывало ему, что это не слишком убедительное объяснение их находки. К тому же, при более тщательном рассмотрении, которое Береклетов сделал, приняв из рук девушек этот кусок ткани, стало ясно, что ленте не может быть столько лет. Даже если она магическая - время оставило бы свой отпечаток. Но шелк был таким же ярким, нежно-голубым, словно его только что купили в магазине. Был у него даже какой-то характерный блеск, на котором так и останавливался глаз. Подозрительно манящий блеск. Об этом стоило бы задуматься, но пятикурснику было невдомек.
Однако стоило бы призадуматься, первый тревожный звоночек прозвучал, когда Богданов приблизился на близкое расстояние, вероятно пытаясь разглядеть их находку. Реакция Ману на это была ну совсем не стандартной, обычно спокойный парень, постоянно играющий в снисходительность, на этот раз выдал с совершенно детской непосредственностью:
- Не дам, мое!- безапелляционно, словно так и должно быть, а затем и вовсе детское поведение - парень завел руку за спину не давая Владу забрать ленту. И все это с напущенной серьезностью: сдвинутые в упрямстве брови, надуты губы, словно от этого зависела его жизнь, никаких шутливых нот, что обычно бывают у взрослых, решивших подурачиться. Если не брать в расчет того, что он выглядел как шестнадцатилетний да и был шестнадцатилетним, то можно выразить весь вид одним словом - капризы.